На днях на своей страничке в Facebook популярный писатель и блогер Игорь Поночевный поднял важную тему и попытался порассуждать на тему, почему в СССР мужской образ в кино выглядел комично и всегда производил впечатление тряпки и слабака. Отчего на смену решительным и отважным героям пришел анекдотический – слизняк и мокрица Новосельцев? Как так получилось, что в обществе сформировалась потребность на подобного персонажа? В пример Поночевный приводит несколько культовых фильмов тех лет – «Ирония судьбы», «Служебный роман», «Москва слезам не верит», «Бриллиантовая рука», «Кавказская пленница» и даже « 17-ть мгновений весны» и любимого Штирлица.
«Оставляя в стороне художественные качества кинокартины "Ирония судьбы или с легким паром", хочется поговорить об уничижительных мужских образах фильма, которые (внезапно) оказываются присущи всей культурной традиции того времени. Почему из всех фильмов того этапа советской эпохи (60-70-е) был вымаран положительный мужской персонаж, а вместо него создавался образ тряпки и слабака? Почему образ советского мужчины на экранах в эпоху Брежнева оказывался именно таким?»,- начал свой пост Игорь Поночевный.
Далее он приводит пример героев Андрея Мягкова из «Иронии судьбы» и в «Служебном романе » , А так же героя Олега Басилашвили в «Осеннем марафоне» , который по мнению автора — «пример запутавшегося в своих отношениях персонажа, комического, безынициативного советского интеллигента».
«Возьмем героя "Москва слезам не верит" Гошу. Его несоразмерность образу главной героини породила даже фотожабы: совершенное ничтожество пристроилось к успешной, инициативной женщине, и всем ее устроило – вещь абсолютно невероятная! Таким же мы видим героя "Утиной охоты" Вампилова, экранизированной в "Отпуске в сентябре", в исполнении Даля.
Анекдотические, нелепые, невнятные персонажи, герои, не имеющие сил противостоять судьбе и женскому выбору, формировали образ мужчины, на который только и оставалось равняться. Даже положительные герои комедий выглядят в кинофильмах того времени тряпками и инфантилами, когда ситуацию спасает только счастливое стечение обстоятельств, а не их воля: Юрий Никулин в "Бриллиантовой руке", Александр Демьяненко в "Кавказской пленнице".
Поночевный говорит, что в брежневскую эпоху даже шекспировский Гамлет в исполнении Смоктуновского получает болезненно-юродивую окраску. А в роли Робин Гуда в "Берегись автомобиля" герой актера выглядит, как рефлексирующийся, запутавшийся советский интеллигент.
Про легендарного Штирлица из «17-ти мгновений весны» писатель пишет:
«Образ, созданный актером Тихоновым, оказался настолько неправдоподобным, что породил даже слухи, будто авторы сериалы пытались эзоповым языком изобразить советскую номенклатуру, а третий рейх в сериале – это завуалированное советское ведомство.
Несмотря на то, что на роль Штрлица выбрали актера, в репертуаре которого, увы, было не столь много технических средств, и талант которого состоял, в основном, в обладании приятной внешностью, даже тут не удалось создать образ решительного, волевого, дерзкого, бескомпромиссного героя. Перед нами был все тот же советский инженер. Интеллигент, не столько, быть может, болезненно рефлексирующий, как прочие, но слишком плоский, слишком механический в своих поступках и желаниях, в результате чего создавал ощущение подделки, не характерного эпохи типажа».
Как так получилось, что в обществе сформировалась потребность на подобного персонажа? Тут есть два объяснения:
«Вероятно, в эпоху культа выживающего из ума Брежнева возникла необходимость намеренно принижать героев. Дабы впавший в маразм альфа-самец на их фоне не выглядел таким уж нелепым и комичным...
Второе объяснение, видимо, лежит в плоскости гуманистической традиции культуры, в русле которой потребовалось сбить чудовищный накал предшествующего ада сталинских репрессий, жестокой войны и невыносимой жизни на грани.
В этом смысле в культурном бэкграунде формировался образ мягкого, домашнего, пластичного неагрессивного мужчины, который пока еще не ставит цели понимать женщину, но уже делает первые шаги к этому».
Поэтому, по словам автора, в кино сознательно формировали образ, отличный от образа мачо, самца, который ранее выполнял функцию солдата, агрессора, насильника, ломающего мир под себя, берущего по своему хотению.
«Общество устало от насилия. Но на смену прежнему герою пришел такой, который кроме жалости и насмешки, увы, ничего больше не вызывал…»,- пишет Игорь Поночевный.
А что ты скажешь по этому поводу?
Источник: Facebook Игоря Поночевного
Больше интересных материалов можно прочитать на clutch.ua
Подписывайтесь на наш youtube-канал Клатч Онлайн и Клатч Старс.
