Читай честное интервью с одесским шоуменом, радиопродюсером и ведущим Андреем Шабановым!
Хожу на избранные интервью – только к тем настоящим людям, за которыми мне самой интересно наблюдать вне работы. Даже мой супруг знает, что Андрей Шабанов – любимый блоггер.
– Ничего себе! Я считаю себя не мейнстримным человеком! Если честно, вообще удивлен откликом на мои посты и вообще на мою жизнь в социальных сетях. Не представляю, как именно мне удалось набрать 45 тысяч читателей. Ведь я, по сути, за своим публичным имиджем абсолютно не слежу. Вот что в голове, то, собственно, и в посте. Для меня, например, было откровенным шоком, когда я узнал, что некоторые публичные люди первого эшелона, снимаясь в больших телевизионных проектах, спрашивают у режиссера: «Как мне вести себя в кадре, чтобы меня любила страна». И я, конечно, охренел, когда узнал, что некоторым копирайтеры даже пишут душевные посты в Facebook! У меня с этим вообще не сложилось. У меня есть какое-то внутреннее ощущение себя, осознание того, кто я.
Никак не приукрашиваю то, что есть на самом деле. Возможно, это глупо и самонадеянно для публичного человека, но мне кажется: люди должны любить Андрея Шабанова таким, какой он есть. А если моя суть кому-то не нравится, ну, значит, такая судьба. Мои высказывания в Facebook порой достаточно резкие, и я искренне не понимаю, как это может нравиться 45 000 человек… Любят же только тех, кто ми-ми-ми, удовлетворяет ту эмоциональную потребность массового читателя, на которую есть спрос, или публично занимается благотворительностью. Я же только описывал свою жизнь, делился с читателями тем, что чувствую, и рефлексировал по поводу происходящего вокруг. До определенного момента я даже не занимался благотворительностью, при этом был достаточно острым на язык. Скажи мне ты, почему людям нравится то, о чем я пишу?
Я не знаю… Но считаю, что твоя популярность удвоилась и благодаря невероятной девушке Лере Бородиной.
– Мне кажется, что Лера просто очень позитивная! Она – милашка и, скажем так, амортизирует мой бульдозер, который едет направо и налево, машет своим ковшом. Более того, часто происходит следующая история: мы знакомимся с кем-то, проходит какое-то время, и люди рассказывают: «Честно говоря, до знакомства с тобой мы думали, что ты мудак! Какой-то злой, агрессивный, ну просто ужас. А теперь мы просто в шоке от того, насколько может публичный образ отличаться от реальной сути человека».
У тебя очень много разных амплуа, которые прекрасно вписываются в твой плотный график. Речь о телевизионных проектах, радио, стэндап шоу. Что тебе все-таки больше нравится, что помогает оставаться собой и творчески развиваться?
– Давай разделим так: радио, телевидение и стэндап.
Радио. Я им занимаюсь 24 года. У меня родители, к примеру, всю жизнь вместе, наверное, лет 40 уже… И они до сих пор умиляют меня своими отношениями. Мне всегда было интересно, что испытывают люди, которые так долго находятся вместе. В молодости мне казалось, что это невозможно — так долго быть связанным с чем-то или кем-то. Но вот, много лет спустя, я понимаю, что это возможно! Радио – это мои самые долгосрочные отношения. Сейчас уже могу сказать, что в один момент ты начинаешь воспринимать эту работу как часть своего организма. Ты не воспринимаешь ее как некую отдельную составляющую, она часть тебя, как рука, например. Пока она есть — она как бы есть, и ты не обращаешь на нее особого внимания, но если у тебя не станет руки, ты начнешь сильно по ней скучать. Подобные чувства у меня к радио. Это, наверное, единственная из всех вышеперечисленных ипостасей, где мне не нужно никому и ничего доказывать. За 24 года я прошел все должности, все стадии карьерного радиороста и практически все радиопрофессии, поэтому мои взаимоотношения с ним очень глубокие и в каком-то смысле ненормально продолжительные.
Телевиденье. Давайте будем откровенны: все телеведущие, и я вместе с ними, немножко недоговаривают, когда хвалят все свои проекты. В итоге каждый из нас хочет вести одну единственную программу «Вечерний и его фамилия». Пока это достойно удалось реализовать только Урганту. Я считаю, что за 6 лет моей работы на ТВ я еще не встретил проект всей своей жизни, хотя каждый из них по-своему был интересен. О каком проекте говорю – еще не знаю, но, очевидно, способного раскрыть все мои самые сильные качества. Когда это случится, никто не знает, но мне нравится фраза, ее много кто говорил в разных интерпретациях, но могу вспомнить актера Джона Траволту и ведущего Дмитрия Нагиева. Они оба разными словами сказали одно и то же: «Моя профессия научила меня ждать».
Если вы знаете, у Джона была достаточно яркая карьера в молодости, он много снимался, был просто богом, а потом в какой-то момент выпал из этой обоймы, не понятно почему. Актер около десяти лет провел в полнейшем забвении, пока Квентин Тарантино не позвал его сниматься в фильме «Криминальное чтиво». У Нагиева история похожа. То есть в профессии актера, телеведущего, радиоведущего от таланта зависит процентов 10 успеха, все остальное – это удачное стечение обстоятельств, удачное место, удачное время, удачные люди. Если в других профессиях, улучшая свои данные, поднимая свою профессиональную планку, ты можешь расти и больше зарабатывать, то в этом случае от твоего таланта зависит мало что. Тут так: или пан или пропал. Это должны знать каждый юноша или девушка, которые принимают сейчас решение в выборе дела всей своей жизни и склоняются к пению, музыке, танцам, телерадиоведению и так далее.
Могу привести свой личный пример неудачного тайминга. Я начал заниматься стэндапом в 2012 году и очень хотел снять телевизионный проект. Осенью 2014 года он наконец-то вышел в эфир, но остался почти незамеченным… В тот год началась война, самолеты сбивались, люди гибли, и смеяться в нашей стране вообще было стыдно, куда там смотреть юмористический проект. Это четкий пример неудачного времени. Конечно, средние рейтинги привели к тому, что канал отказался от этого жанра в рамках своей телевизионной сетки. Но я, безусловно, надеюсь дожить до какого-то классного шоу, в котором смогу раскрыть все неизведанные грани себя.
Переходим к стэндапу. Я вообще с детства очень любил смешить людей, сначала был шуткоплетом для родителей. Мне нереально нравилось, когда они ржали над моими историями. Потом, в школьные и студенческие годы, в моей жизни был КВН, а это отдельная тема, захватывающая юность с репетициями и каким-то особенным восприятием мира. В 2012 году я уехал в Америку и случайно попал в нью-йоркский «камеди клуб» Comedy Cellar, где выступают все топовые комики страны. Это такой маленький убитый подвал с протекающим потолком, но при этом людей напаковано, как селедок в бочке. Через этот клуб прошли многие американские артисты, которые в результате стали всемирно известными (от Робина Уильямса до Луиса Си Кея). Даже сейчас звезд можно встретить в этом подвале – они приходят оттестировать свой новый материал. Когда смотрел и слушал выступления, я понял, что вот же она, та ниша, которая в Украине пока пуста. Вернувшись из Америки, начал работать над жанром «стэндап», развивать новое для нашей страны направление. Я подумал, что могу проявиться и как продюсер, и как ведущий, и заодно – как комик. Но мы предполагаем, а Бог располагает. Прошло уже 6 лет, а я так и не написал ни одного полноценного монолога. Когда ты начинаешь заниматься продюсированием и организацией, это нереально затягивает, да вдобавок и все остальные проекты отнимают много времени.
Сейчас вынашиваю в голове проект, который отсечет вообще всю конкуренцию в этом жанре, но не могу рассказать о нем, чисто из суеверных соображений, потому что он еще не реализован. Также мечтаю отбросить всю рутину в сторону, сесть и написать себе хотя бы несколько полноценных стэндап-монологов или же вообще целую сольную программу. Вот так.
То, что ты делаешь для работы, это больше твои амбиции или все-таки деньги?
– Ну, конечно, деньги — это в моем возрасте слабая мотивация. С одной стороны, с возрастом влияние денег на твою жизнь увеличивается, потому что ты привыкаешь к каким-то вещам и тебе сложно от них отказываться. С другой стороны, в то же время, уменьшается, потому что ты понимаешь, что заниматься ненавистным делом, пусть даже за него хорошо платят, ты больше просто физически не можешь. Ощущение умиротворения в разы важней. Я не смог бы заниматься чем-то ненавистным (особенно длительное время) даже за большие деньги.
По твоему мнению, кто должен больше зарабатывать в семье: мужчина или женщина?
– Я вообще являюсь поклонником идеи равенства и равноправия. Любой перекос в отношениях, любая асимметрия – это плохо. Потому что появляется определенный рычаг воздействия, рычаг давления на одну из сторон. Чтобы понять асимметрию, нужно просто представить инь-янь — эти две капельки, которые гармонично соединяются друг с другом и образуют символ. Если одна капелька меньше, то явно видно, что это графическое изображение «перекособочено». И такая асимметрия так же сразу видна и в отношениях, причем во всем: в деньгах, в занятости, в количестве времени на отдых – ничем хорошим это не закончится. Я считаю, что все должно быть плюс-минус равноправно в современном браке. Женщина может реализовывать себя так же, как и мужчина, более того, ей надо в этом помогать, поскольку девушка физиологически чуть более ограничена.
Сейчас достаточно популярная и полярная ситуация, когда женщина работает, а мужчина, даже когда-то успешный, сидит дома с ребенком.
– Я не исключаю, что подобные истории есть, но и такой перекос ничем хорошим не закончится. Повторюсь — все должно быть симметрично. Приятные и неприятные обязанности нужно делить пополам. Сложно, конечно, просчитать все до мелочей, но, если один будет выполнять чуть больше неприятных обязанностей, чем другой, это рано или поздно закончится скандалом.
Чем вам нравится заниматься с детьми, а чем не нравится?
– Ну, в принципе, мне нравится детей пообнимать, позажимать, поцемать. Это мне нравится, а все остальное уже не нравится. Но это не значит, что я этим не занимаюсь. То есть, когда надо укладывать ребенка спать, а он не хочет, и начинается вот это вот: «Папа, расскажи мне сказку!», – и ты начинаешь придумывать чушь, язык заплетается, сам уже вырубаешься, а ребенок: «Что дальше было? Папа? Не спи!!!». Конечно, ты хотел еще чем-то своим позаниматься, но зашел в детскую в 22:00, а вышел – в 00:00, глаза друг друга посылают. Подобная родительская рутина всегда утомляет.
Думала, что только я не люблю укладывать ребенка спать.
– А что в этом интересного? Вообще ничего! Когда Маша была младше и ей надо было ложиться спать, она бегала кругами, нажимала на все кнопки, которые видела, везде вставляла пальцы свои, а я ходил за ней по пятам и постоянно одергивал ее руки. Ну, что в этом интересного? Когда провожу весь день вне дома, прихожу, а Маша встречает меня: «Папа!», а я прошу: «Дай мне цемчик», она дает, я прошу дать цемчик в другую щечку, она еще раз дает цемчик. Потом прошу обнимашку, она отходит и с разбега дает обнимашку. Ну и все, я таю, усталость от рабочего дня и рутины в один миг проходит. И, конечно, мне нравится смотреть на нее, когда она что-то делает сама. Говорят, что есть 3 вещи, на которые человек может смотреть вечно: огонь, вода и работающий человек – но я считаю, что их 4. Еще можно бесконечно смотреть на своего маленького ребенка. Это классно!
А на любимую женщину?
– Смотреть на любимую женщину, особенно спящую – это вообще ни с чем несравнимо. Мы тут о разных весовых категориях вообще говорим. Хотя очень схоже по ощущениям. Женщина в каком-то смысле как ребенок. Потому что есть некая часть любви к женщине, которая пересекается с любовью к ребенку. Вот хочется как-то ее так обнять, в клубочек собрать, в карманчик положить и на работу унести. Особенно когда они обе сидят, Маша смотрит мультики в телефоне, Лера тоже что-то листает в телефоне, и они так одинаково облокотились спинами на диван, ножки одинаково поставили, а на голове «дульки» — тоже одинаковые. Это, конечно, божественно, это мой любимый натюрморт.
Андрей, у вас есть бесценный родительский опыт в плане построения идеальных семейных отношении. Как сделать так, чтобы раз и навсегда построить семью. Или второй раз, но тоже навсегда.
– Во-первых, не переоценивайте мой опыт. Во-вторых, правильного ответа на этот вопрос не существует. Сколько пар, сколько отношений, столько и ответов. То есть этих ответов на сегодняшний день на Земле, грубо говоря, три с половиной миллиарда. Я никогда не загадываю в таком вопросе… Опыт — это фигня в этих делах, это рациональная составляющая отношений. А любовь, она иррациональна. Если думать исключительно рационально, то никто бы не разводился никогда, опыт бы сказал: «Ты че, дурак? Живи там как-нибудь. Развод – это сплошная головная боль, дележ имущества, детей, друзей, оно тебе надо?». Поэтому опыт – последнее, на что ты ориентируешься, когда выстраиваешь отношения.
Вы можете сказать, что внешность девушки для вас по-настоящему важна?
– Нет, конечно. В определенном смысле, да, внешность имеет значение, но если женщина не усата, как Боярский, то это все статистическая погрешность. Хотя уверен, что есть такие, кому и это может понравиться.
То есть фраза в духе «похудей на 5 кг» из ваших уст никогда не вылетала?
– Нет! Вообще нет! Я знаю, что девушки немного одержимы весом, но тело моей Леры для меня самое лучшее. Девочки пытаются делать из себя идеальных, не понимая одной простой вещи: любой изъян делает ТВОЮ женщину уникальным «продуктом», который есть только у тебя: любой шрамчик, любая родинка… Если ты влюблен, именно ее изъяны кажутся тебе маленьким космосом. И любой нормальный мужик скажет, что вот эти все изюминки ее тела ты целуешь в разы больше, чем другие, безукоризненные части тела. Поэтому идеальность никому не нужна. Идеальной должна быть проститутка или машина. Ты приходишь в автосалон, и тебе нужна идеальная машина, потому что это товар. А женщина – не товар, она у тебя одна такая со всеми собственными «штрихами». И точка.
