Экзистенциальный психолог Вероника Хлебова помогает родителям разобраться в своих детях и в себе самих, объясняя природу слов «не хочу» и причины их непринятия взрослыми.
«Нам, родителям, чрезвычайно трудно встречаться с детским «не хочу». Оно воспринимается как каприз, раздражает, даже бесит.
Ребенок говорит «не хочу»! Не хочу есть твой суп, не хочу надевать вот эту кофту, не хочу смотреть твой фильм, не хочу к бабушке, в сад, не хочу учить уроки! Не хочу убирать игрушки, не хочу спать, не хочу, не хочу!
Мы не умеем обращаться с этим «не хочу», но у нас сразу поднимается раздражение: от такого, которое можно удержать, до такого гнева, когда хочется уничтожить. Что такое? Откуда столько злости?
А вы помните, как обращались с вашим не хочу, когда вы были ребенком? И могли ли вообще заявлять о том, что чего-то не хотите?
…Подруга рассказала мне о том, как ее заставляли есть. Был такой приказ: «Ешь!». И надо было есть.
Как-то она вылила борщ в унитаз. Не хотела подчиняться приказу «ешь»! Хотела выбирать сама: есть или не есть.
Она, конечно, не осознавала свой протест как защиту границ. Это было спонтанное действие. Но все же это были границы. Хотелось уважительного уважения к своему праву выбирать: когда есть.
Мама обнаружила «преступление», и подруге влетело. У мамы в картине мира отсутствовало такое право, и дочь была объявлена плохой, бессовестной и неблагодарной. Сейчас бы сказали — обесценивающей. Но вот вопрос: кто же и кого обесценил?
«Не хочу!» является первым зачатком границ ребенка, первым признаком, что что-то не так. Может, происходит прямое нарушение права выбора, как в приведенном примере. Может, не учитываются другие права: например, ребенок устал, как в случае с уроками. Или страшно, например, встречаться с бабушкой, если она его пугает. Или ему хочется пообщаться с родителем, которого так мало видит, и он не хочет спать.
Что-то не так. Что-то воспринимается как нарушение границ, или не хватает ресурса. Делать уроки, будучи не в ресурсе — это тоже нарушение границ. И ребенок сообщает: «Я не хочу». И нам трудно. Потому что мы опираемся на свой опыт, в котором наши «не хочу» считались признаками неуважения, лени, дурного характера. Не отгоревав свою травму, мы не выдерживаем первых границ своего ребенка, и сметаем их.
…Я спросила подругу, как она обращалась со своим «не хочу», будучи взрослой. Она тут же припомнила, как протестовала против вторжения свекрови в их с мужем жизнь. Она уже не могла сказать: «Я не хочу, чтобы она влезала в наши дела». Потому что права не хотеть уже не было. Ее муж и его мама тоже не признавали прав на границы, и считали вмешательство нормой. Потом семья распалась. Потому что требование границ противоречило требованию их отсутствия.
Детское «не хочу» во взрослом возрасте должно трансформироваться в «я не выбираю». Я не выбираю не устраивающие меня отношения, работу, я не выбираю чуждые мне ценности. И мне очень важен детский опыт того, чтобы мое «не хочу» не уничтожили, а заметили и придали ему смысл. Как минимум, в форме отражения.
«Ты не хочешь спать»; «Ты не хочешь делать уроки», «Ты не хочешь читать эту книгу».
Иногда ребенок нуждается в том, чтобы ему объяснили, что происходит. «Ты устал, и не хочешь заниматься. Давай немного отдохнем».
«Ты соскучился, и не хочешь спать. Давай немножко пообщаемся».
В некоторых случаях ребенок задает нам зону развития.
«Она вылила мой суп. Почему? Она не хочет есть мою еду? Или дело в чем-то другом?».
Но всегда, всегда ребенок обозначает, что что-то не так. И это «что-то не так» происходит в контакте, требует внимания, и проговаривания.
«Ты не любишь мыть посуду, я знаю. Но все же мне нужна твоя помощь. В качестве награды можешь сегодня лечь спать на полчаса позже».
А как обращались с вашими детскими «не хочу»? Как это повлияло на ваше ощущение границ?».
